— Ты сам попросил отца забрать ее?

— Да, — ответил Питерский после недолгой заминки. — Только не говори никому, ладно?

— Ты хочешь, чтобы она не знала ничего?

— Да. Она будет думать, что это решение отца и его идея.

— Дурак ты, Питер, — сказал я ему.

— Почему это? — не понял он.

— Тебе такой шанс выпал с ней подружиться, а ты даже не можешь признаться, что спас ее от беды. Это же хорошо. Ты бы герой в ее глазах был.

— Подружиться? — задумчиво переспросил Роман.

— Ага.

— А кто тебе сказал, что я хочу с ней дружить? — встал он на ноги.

Я же закатил глаза. Опять завел свою шарманку…

— По твоему поведению все видно, Ром, — встал я на ноги тоже. — Ты что — девчонку даже в такой ситуации прессовать дальше собираешься?

— Нет! — рявкнул он. — Я сделаю все, чтобы она больше никогда не плакала.

— Вот и работай в этом направлении, — хлопнул я по плечу влюбленного дебила, который никак не может сам себе в этом признаться, но говорит это вслух разными другими способами. — Может, помощь нужна какая? Давай организуем. Я отцу скажу, он поможет с похоронами.

— Да, давай…

— Ну все, поможем ей, че ты переживаешь.

— Ей больно.

— Еще бы. Вот и будь рядом сейчас. И будь другом.

Питерский задумчиво посмотрел на меня, и мы поняли друг друга без дальнейших слов. Пора ему брать инициативу в свои руки. Тем более, что Романова сама трясется вечно при стычках с Ромкой — она сама к нему неровно дышит. Пора уже этим идиотам как-то сойтись и не бесить других своими скандалами на весь класс!

— Ну а теперь давайте порепетируем, раз кости девчонкам мы перетерли!

— Кстати, как твоя Белая Коза? — подколол меня Рома, надевая ремень гитары через голову.

— Да и ты! — ответил я, делая тоже самое с бас-гитарой. — Даниил, хватит обсуждать свою Бэмби! Давай нам жару и ритма!

52

Пока я болела, мы не поднимали тему вечера свадьбы родителей. Мне было так плохо, что даже вызывали врача. Пять дней ушло на то, чтобы я снова начала вставать, есть и мой нос перестал быть похож на помидор и снова стал дышать.

Еще Архип своим странным поведением не добавляет оптимизма.

Что ему нужно? Я его вообще не понимаю.

Это игра такая у него?

«Нравишься ты мне!» — ага, как же, так и поверила!

Опять что-то придумал вместе со своей мерзкой Динкой. Хотя они как-то явно меньше общаются сейчас, и сводная сестрица ходит как в воду опущенная. Она такая только если поссорилась с «любимым».

— Кристиночка? — тихо поскреблась ко мне мама. — Тебе сегодня получше?

Мама сделала такой вывод по наушникам в моих ушах — раз слушаю музыку, значит голова не так болит, да и вообще, мне действительно гораздо легче.

— Да, мам, — выключила я музыку в телефоне и сняла наушники, убрав их в сторону. — Сегодня значительно легче.

— По тебе видно, детка, — присела мама на край моей кровати. — Румянец даже появился.

— Потому что я немного поела.

— Очень хорошо. Скажи, тебе сейчас комфортно? В этом доме. И вообще…

Я понимала, к чему клонит она. Мама не говорила со мной о моем побеге с ее свадьбы, ей хватило упреков по телефону, когда она звонил мне в парк, чтобы понять свои ошибки. Мама стала гораздо больше времени уделять мне, словно пытаясь их исправить. И стала гораздо больше снова похожа на ту, что любила меня и была мне матерью.

— Да, все нормально, — ответила я. — Привыкла почти. Только…

— Что? — нахмурилась мама. Она в самом деле старалась загладить свою вину.

— В новую школу боюсь идти. Я ведь теперь новенькая там… Да еще среди деток богатых родителей.

— Ну и что? Они такие же подростки, как и ты с Динкой.

Я внимательно посмотрела на нее.

— Ты сама прекрасно знаешь, что не такие же. Если только Динка, — ответила я. — Мы ведь с тобой не раз говорили, какие наглые, безбашенные и злые эти мажоры.

— Но ведь не все они такие, — пыталась найти плюсы в моем положении мама и подбодрить. — Может, в твоем классе будут и хорошие ребята. С кем-то ты даже подружишься.

«Это вряд ли» — хмыкнула я про себя, но промолчала. Идти туда все равно придется, как бы я не боялась — мама уже отнесла в гимназию мои документы. И сейчас я получила лишь небольшую отсрочку от неминуемого этой болезнью.

— Ладно, ты… Не переживай раньше времени, — мама положила руку на мое плечо. — Может, просто у страха глаза велики? Должны же быть там и нормальные девчонки.

— Может… — пожала я плечами. — Но все равно, как все новое, новый класс меня пугает.

— А я уверена, что все будет хорошо. Ты ведь умница у меня! Как ты можешь не нравится? Вещей мы тебе накупили целый шкаф. Выглядишь ты теперь не хуже этих кукол.

Это правда. Брендовых шмоток теперь полно и у меня… Хотя в школу мы все равно будем ходить как клоны в одинаковой (кстати, тоже брендовой) форме.

— Спасибо, мам, за поддержку, — сжала я ее руку.

— Прости меня, котик, что я так… Как-то увлеклась сильно другими вещами.

— Простила, мам.

— Правда?

— А как же? Мы ведь с тобой — сила! Помнишь?

Мы всегда так говорили друг другу, когда жили вдвоем.

— Помню, — кивнула она, и в ее глазах заблестели слезы. — И сейчас так. Прости… Прости, что заставила тебя усомниться в этом. Просто я так люблю Володю, что эти чувства меня захватили настолько сильно, что я решила, что и ты его также обязана полюбить. А ты не обязана. И еще тебе не хватает меня, мамы, как и раньше.

— Мам, — обняла я ее. — Самое главное, что ты это поняла.

— Да… — она обняла меня в ответ. — Хочешь, куплю тебе твой любимый торт?

— Хочу, — ответила я.

— Тогда прямо сейчас поеду и куплю его, да?

— Давай!

После этого разговора с мамой мне расхотелось мутить воду и расстраивать и ее, и Владимира. Я приняла решение не говорить о Дине и ее поведении на свадьбе. Главное, Архип, кажется прозрел и увидел, какая стерва рядом с ним оказалась. После этой свадьбы он как будто отстранился от нее, я вижу.

Что ж… Я посчитала это достаточным наказанием от Госпожи Судьбы.

А мне еще пригодятся мои нервы в новой школе.

Не так я позитивно настроена, как мама, к учебе там…

53

— Ну, с богом! — поцеловала меня на пороге мама.

Я и Динка, обе в школьной форме стояли в холле. Машина с водителем ждала нас на улице. Мы будем ездить вдвоем, только в классы разные. И я, и она, не были довольны такой компанией, но молчали, чтобы не раздувать скандал на пустом месте — все равно ведь придется так ездить пока не получим аттестат. Пешком мне действительно далеко добираться будет.

— Спасибо, мам.

— Ну, едем? — спросила Дина, лениво пережевая жвачку и равнодушно поглядывая на наше прощание с мамой.

— Да, — ответила я. — Ну, пока.

— Удачного учебного дня, девочки! Будьте умницами!

Мы вышли за дверь и направились к машине.

— Будь умницей, поняла? — передразнила Дина мою маму.

— Ты что-то имеешь против мамы? — зыркнула я на нее.

— А кто меня спрашивал? — заявила сводная сестричка. — Притащили вас обеих с помойки какой-то и поставили перед фактом.

— Мы не с помойки, — ответила я. — У нас была квартира…

— А где она теперь? — хмыкнула Динка, когда мы сели на заднее сиденье и отправились в сторону школы. — Квартира-то ваша. М?

— Твой отец ее продал, — напомнила я.

— Так вы в любом случае теперь бомжи, — съязвила она. — Если отец вас выгонит, как раз на помойку и отправитесь. И там вам обеим самое место.

— Зато у нас душа есть, — заявила я. — Что ты кичишься своими деньгами все и людей измеряешь фунтами стерлингов?

— Да кому нужны ваши души в нашем мире, — рассмеялась она. — С вами разговаривать-то никто не хочет. На твою мать без манер все на свадьбе косились… Как, впрочем, и на тебя. Правильно я тебе в чулане закрыла, позор твой от всех спрятала. Ты мне еще спасибо должна сказать.