— А ты готова жить с тем, кто тебя больше не любит? — изогнул я одну бровь.

— А я терпеливая, — ответила Дина. — Мне никого кроме тебя не надо. Подожду, когда ты нагуляешься с этой… Брошенкой. Горит у тебя из-за нее, да? Глаз так и горит на ее прелести…

Я в ответ промолчал. К сожалению, тут у меня все на лбу написано и врать попросту глупо — да, мне нравится Кристина. Нравится, и ничего я с этим поделать не могу. Пока что.

— Только отец тебе не позволит. И мой — тоже. Смотри, Архип, — покачала она головой. — Мой отец избавится от нее еще быстрее, если поймет, что она мешает нашему браку. Помни об этом.

Да, этого я и опасаюсь. Сама Динка вряд ли станет что-то делать, она просто сдаст Кристину отцу, а тот уж позаботится о том, чтобы она исчезла так, чтобы и комар носа подточил. Владимир слишком любит Дину, а всех, кто встает у нее на пути — сотрет порошок. И еще ему нужны акции моего отца. Они созависимы друг от друга, и потому этот клубок будет непросто развязать. Отец не позволит мне просто выйти из этого договора семей. Но будущего с Диной я для себя не вижу совершенно.

— Я не буду с ней общаться, — пообещал я, повернувшись к ней. — А ты не говоришь отцу свои домыслы. Договорились?

— Нет, милый, — улыбнулась она змеей и провела пальцем по моей шее, мои мышцы невольно напряглись. — Я не скажу ему о том, что ты готов послать к черту все договоренности между нашими семьями ради одной нищенки только в том случае, если ты будешь со мной.

— Только посмей ее тронуть, — сказал я Дине, закипая и грубо стряхивая ее руку.

— Не буду, — пожала плечами она. — А вот папа…

— Пошла вон отсюда, — указал я на дверь.

— Хм, — хмыкнула она, а у самой по щекам бежали горькие слезы. — Ладно. Посмотрим еще…

Я не люблю ее. Она это чувствует и знает. Но все равно лишает меня свободы.

Кто от этого будет счастлив только?

Она вышла из машины и громко хлопнула дверью.

Ушла в дом, размазывая слезы по щекам.

Пока что она ничего не скажет отцу — просто потому что меня не в чем обвинить.

Но если мы со Снежиной зайдем слишком далеко, может быть беда.

Значит, у меня только один путь — забыть о ней и не подходить близко.

Иначе я погублю и себя, и ее.

46

Дина мне писала, но я не отвечал ей.

Не знаю, какие у нас после этого могут быть вообще отношения…

Последний вечер лета мы провели очень весело — сначала на гонках с Питерским, а потом в полицейском участке, откуда меня вызволял отец…

Кто-то настучал, что тут проходят гонки, и мы не успели удрать.

Ромка остался — его отец решил поучить сына уму-разуму, и он пока что остался. Но я уверен, что вскоре он приедет и за ним, а оставил его ненадолго, чтобы просто проучить…

При Питерском отец ничего не стал говорить — для всех мы чудесная семья, где отец всегда во всем согласен.

Ну не мог я никому признаться, что на самом деле все не совсем так… Это я был согласен со своим властным отцом всю юность, и делал то, что он мне скажет. Он позволил мне лишь одну слабость — музыку. Всем казалось, что он готов мне дать полную свободу в этом вопросе, но он никогда не одобрял это занятие как нечто серьезное. Ну а пока… Пока дышу и живу сегодняшним днем.

— Ну и зачем нужны были эти гонки? — спросил он, сжимая крепко руль, когда его джип ехал по дороге в сторону дома. — Мама вся извелась. Плачет сидит, что ты в участке.

— Зачем гонки? — спросил я. — Будто ты не понимаешь. Драйв, развлечение.

— Развлечение?! — почти закричал отец, и я замолк. Ну вот, снова очередной пресс… Слово мне Динки мало было вчера. — Архип, я не понимаю!

— Чего?

— Что тебе не хватает! Мы же все для тебя с матерью. А ты что вытворяешь?

— Пап, ну не начинай а, — положил я голову на подголовник сиденья машины. — Ну что я такого криминального сделал? Все парни по юности развлекаются таким, и мы…

— А если все молодые парни в окно прыгать начнут, ты тоже прыгнешь? — перебил грубо меня отец. — Где твои мозги?!

— Слушай, у меня иной раз впечатление, что со мной не отец родной разговаривает, а директор моей школы… — проворчал я и тут же пожалел о сказанном.

— Прекрати пререкаться!

— Да я не…

— Молчать!

Я плотно сжал губы. Это бесполезно сейчас. Только еще больше разозлю его. Тем более он за рулем и это может быть чревато.

— Машину я твою забираю, — заявил папа.

Я начал закипать.

— Но она моя.

— Уже нет, — ответил отец. — Получишь ее обратно тогда, когда я стану видеть, что ты ведешь себя как взрослый. Тебе жениться через год, а ты в машинки играешь на гонках, как маленький мальчик…

Жениться…

Отец еще не знает, что никакой свадьбы не будет. И как ему сказать об этом я не знаю. Но как-то нужно это сделать. Но не сегодня… Сегодня точно не лучший день для подобных разговоров…

— И как мне добираться до школы?

— На школьном автобусе, — ответил он.

— Прекрасно…

— Сам это заслужил, — он остановился у крыльца нашего дома. — А сейчас мыться и спать. Завтра на учебу. Бери себя в руки сын. Не смей позорить нашу семью.

Я снова не ответил, это ни к чему хорошему сейчас не привело бы, разве что к скандалу еще на час.

Но меня больно царапнуло его замечание о том, что больше всего его беспокоят таблоиды завтра с новостями о ночных похождениях сына мэра города, чем его жизнь. Мы так-то и разбиться могли…

Да уж, гульнули на славу мы перед учебным годом… Запомним надолго эту ночь перед первым сентября.

Утром едва не проспал из-за ночных приключений.

Позавтракал кое-как — до сих пор в душе такой осадок остался от разговора с отцом, что кусок в горло не лез совершенно.

— Одевайся, — сказал мне отец. — Сегодня отвезу тебя. Заодно мы с мамой посмотрим линейку.

— Хорошо, — равнодушно пожал плечами я.

Мне эта линейка и родаки на ней как-то… Пофигу.

Поднялся наверх, в комнату, и переоделся в новый костюм с белой рубашкой — мама постаралась, чтобы я даже на линейке где все в костюмах выглядел дороже всех. Впрочем, костюм классный, и на меня его шили в ателье, так же как и на свадьбу отца Дины.

— Сынок, — погладила меня по спине едва достающая до плеча мама. — Какой ты стал большой и красивый…

— Мам, — смутился я и повел плечом.

Комплименты девчонок о том, что я красивый, мне всегда нравились, а вот когда мне такие слова говорит мама, то я всегда смущаюсь.

— Нет, красивый, — погладила она меня по рукавам идеально сидящего пиджака. — Ох и повезло твоей Динке с мужем…

— Мам, я… — начал вроде говорить я, но осекся. Мама всегда ко мне относилась теплее отца, но я знаю, что и она эту затею не одобрит. Но рано или поздно мне пришлось бы все равно сообщить

семье, что мои планы изменились. — Я не женюсь на Динке.

— Сынок, — перестала улыбаться она и развернула меня к себе. — Что ты сказал?

— Я не хочу жениться на Динке, — повторил я.

— Почему? — растерялась мама.

— Потому что я не люблю ее, — честно ответил я.

— Но ведь… Ведь раньше тебя все устраивало. Разве нет?

— Устраивало, — повторил я за ней. — Вот именно! А я хочу, чтобы меня не устраивало, а чтобы я любил.

Мама нервно заходила по комнате, обняв себя руками. Потом остановилась и устремила взгляд на меня.

— Папа уже знает?

— Нет пока.

— К лучшему. Пока не говори ему.

— Почему?

— Ну, пока не стоит. Он то уверен, что у него тылы прикрыты…

Я знаю, о чем мама говорила. Что женитьба на Динке увеличит влияние моего отца. Отец Дины — лидер самой главной партии, но замешан с криминалом и большим бизнесом — это все знали. Влияния у него было больше, чем у моего отца в роли мэра… Тем более, что отец пост оставляет, осталось всего полгода. А его место займет Завьялов Владимир — отец Дины… Конечно, он его в кашу перемолет, если я от Динки откажусь…